Кто басистее — лампа или solid state?
Небезызвестному авторитету, главе влиятельной компании и разработчику, пожалуй, лучших СD-проигрывателей в истории, американцу Марку Левинсону принадлежит два красноречивых утверждения: аудио сводится к контактам, а идеальный путь от носителя к динамику — это кусок медной проволоки. Мудрость сию приходится трактовать так: чем меньше контактов и чем больше их площадь в передаче сигнала — тем лучше для звуковоспроизведения.
Фактически такой плотный контакт и есть пресловутый «кусок проволоки», то есть наибольшее сцепление «контактирующих» молекул. Ну и еще «кусок проволоки» символизирует однородность вещества. Радуйтесь: в своей системе вы обладаете по меньшей мере несколькими участками идеального тракта — кабелями из однородной бескислородной меди с плотно сбитыми молекулами, которые столь же «гладко» переходят в столь же массивный сетевой кабель, который в свою очередь «процарапывает» разъем. А дальше в схеме наступает вакханалия изготовителя.
Чем тут хорош чип с его миллионами контактов благодаря комбинации разных способов передачи сигнала плюс возможности прошивки? Он представляет собой кратчайший возможный «кусок проволоки» и тем самым не дает данным деградировать. Его «пропускающая способность» огромна, отсюда — модное понятие «быстрого» (в противоположность инертному «традиционному») сигнала и звука.
Именно микросхема породила особый характер звучания, которому чуткие «золотые уши» в 80-х быстро нашли выразительные аллегории: холодный (то есть, с завалами вокруг 300 Гц), колкий (акцент 15 — 20 кГц), металлический (2 — 4 кГц), гнусавый (1 — 2 кГц) или чаще — удаленный (акцент крайних частот спектра) звук. Определение не из лестных, но с этим характером можно было дальше работать, поскольку он впервые в истории дал то заветное, что постоянно щекотало фантазию аудиофила и меломана: абсолютно студийный звук, акустика, звук как он есть на треке у инженера до пультового микса, без малейшего (ВЧ, СЧ или НЧ) фона. Весь, какой есть, фон вносился более крупными деталями схемы в усилителе. По этой причине усилители стали делить на блоки предварительного и мощного.
Вы не добьетесь ни от одного инженера вразумительного ответа, как именно работает та или иная микросхема, даже известный всем и каждому 20-битный ЦАП Burr Brown. Но это не значит, что у «Берр Брауна» нет своего «голоса». Голос задается все тем же: площадью и плотностью контакта (в большей мере механическим, в меньшей — электрическим, оптическим, электромагнитным способом контакта).
Голос задается и страной-изготовителем чипа, как ни абсурдно это звучит для рационального ума. Читатель наверняка заметил разницу звучания аудио (и при записи болванок!) на ПК (или флэш-плеере) и на hi-fi. В первом случае звук более непосредственный, неокрашенный (следствие бестелесных или микроскопических контактов), во втором — полнокровный, пульсирующий, объемный по образам. Принципиально та же разница, что и в характере картинки ЖК и кинескопных телевизоров.
Как и в жизни, в аудио работает «золотая середина» и преемственность идеологий. Не резон отметать hi-tech только из-за его издержек в эмоциональности (площади и плотности контакта). Самые рачительные фирмы ухитрялись придавать объем и рельефность звуку первых моделей CD-проигрывателей (скорее всего, интуитивно или по случайности — но это факт).
Позже лучшие из них стали делать это намеренно — строя аналоговую часть схемы на лампе, а питание — на огромных трансформаторе и конденсаторах. В принципе, наличие последних в схемах нынешнего поколения DVD-плееров говорит о реалистичном (традиционном, хрестоматийном, апробированном) размере образов и глубине звуковой сцены.
Что до ламповых каскадов, то это удел лучших из лучших (за исключением из рук вон плохо реализованных некоторых китайских брендов!). Лампы на выходе или (еще лучше!) в самом начале тракта творят чудеса с цифровым аудио. Критика его образов и разных аспектов сцены становится мукой, а не заданием эксперта.
Это объясняется тем, что настольная лампа основана на тепловом режиме, тогда как полупроводник (solid state) и, тем более, чип избегают его. Тепло — это буквально тонкий и точный акцент по 300 — 500 Гц. Этот акцент можно имитировать эквалайзером или иным тюнингом лишь формально.
Интересно, что у лампы нет функциональной задачи в цифровом аудио. Она ничего не может обработать, раскодировать или усилить. Более того: строго говоря, лампа не расширяет, а сужает диапазон воспроизводимых частот и скрадывает сумасшедшую динамику звука. Ее единственная функция эфемерна — облагородить уже готовую работу, вдохнуть в нее жизнь. Это «вдохновение», однако, производит обратное впечатление: добавленной динамики и частот.
При том что сегодня лучшие и дорогие (заказные) многоканальные театры создаются на полностью ламповом усилении и (за исключением декодера) ЦАПе, лампа уступает транзисторным схемам и нехороша капризностью. В ряде случаев не удается выставить режим нагрузки (bias) на ламповом усилителе с целью хотя бы нормального (!) звучания, хотя разработчик, как всегда, «гарантирует высшее качество изделия». Перенастройка зачастую необходима и при замене отработанной лампы на аналогичную — по крайней мере, автору статьи еще не встречались совершенно идентичные экземпляры. Лучше полагаться на автоматический bias, а это удел только иностранных и умопомрачительно дорогих моделей.
Автор этой статьи предпочитает звучание крупных (полевых FET) транзисторов лампе. Ему откровенно не нравится маломощный (ватт 10) звук типичного триодного однотактного лампового усилителя в классе А. Не углубляясь в теорию, достаточно понимать, что А означает укороченную (экономную?) схему на крупных элементах и подчеркивает разницу между самым тихим и самым громким звуком в программе, тогда как класс B (или АВ) выводит тихие звуки на уровень средних, а пушки в эталонной «Увертюре 1918 года» Чайковского приглушает, чтобы сохранить барабанные перепонки и психику слушателя. Это не так уж дурно. Кроме того, сам вид схемы в классе В не оставляет сомнений, что вы «маете вещь». Наконец, лучший гитарный профессиональный усилитель Mesa Boogie построен в классе В — и, кстати, он дал ход такому же стереоусилителю марки (настоятельно рекомендуем).
Если выделять нечто одно, определяющее характер звука лампы, чипа, транзистора — это область баса в nokia 6300. После долгих стараний инженерам удалось реализовать бас из мелких и эфемерных контактов цифрового аудио. Понятно, что бас зависит от толщины кабелей в системе (даже от сетевого кабеля), лучше передается по коаксиалу и хуже — по оптическому кабелю.
Бас — это теплый тон, и на лампе он исключительно сбалансирован по гулкости (которая тоже нужна для реалистичности бас-гитары!) и глубине. Бессмысленно гоняться за протяженностью по герцам: в «чистом» виде подхлестнутые 40 Гц могут оказаться гадостью. Специалисты и теперь сомневаются в честности 40 Гц, которые обещают продвинутые аудиоформаты.
Между тем, примеров убийственно гармоничного и завораживающе красивого звучания по CD — легион. С этой точки зрения, нaм неважны спецификации нашего баса. Важно, чтобы его характер формировал нам желанный звук, который завораживает. Или под который мы расслабляемся — это кому как. Однако, если уж заговорили о расслаблении, то придется — назад в пещеры, то есть назад, к стерео.
